Фото: youtube.com
Мариналеда: испанская деревня, где построили коммунизм
27 июня 2018, 19:29В мире
Минувший ХХ век стал временем триумфа социалистических и коммунистических идей, но и временем глубокого разочарования в них. В наше время на те же грабли наступает Венесуэла. Но, оказывается, есть на Земле места, где удалось построить как минимум развитой социализм без бедности, дефицита товаров и несвободы.
Мариналеда – небольшой городок или большое село на юге Испании. Здесь проживает 2,8 тысячи жителей. В окрестностях городка нет моря, старинных замков и других достопримечательностей, которые привлекают туристов. И, казалось бы, его судьба – так и остаться депрессивной “дырой”, которых так много в средиземноморском захолустье. Но…
“Мэр Маринелады Хуан Мануэль Санчес Гордильо превратил ее в коммунистическую общину, – сообщает издание Частный корреспондент. – В деревне нет безработицы, чистые улицы, построен новый спорт-центр, десятки бассейнов и отсутствует ипотека.
Хуан Мануэль Санчес Гордильо Фото: comcinco, Flickr.com
Коммунизм в деревне начался еще в 80-х годах прошлого века аккурат по всем лекалам основоположников этой идеологии – после упорной классовой борьбы. Тогда местные жители и батраки взбунтовались против аристократов, владевшими землями вокруг деревни, и заняли их усадьбы. Классовые бои затем переместились в суд – крестьяне требовали поделить земли феодалов. В конечном итоге правительство Андалузии приняло решение передать 1250 гектаров сельскохозяйственных земель общине, которая оформилась в кооператив.
– Все важные решения у нас принимаются на общем собрании участников общины, – говорит Гордильо. Община платит за работы в поле людям по 47 евро за 6 часов труда. Остальная выручка от реализации продукции поступает в общий бюджет коммуны, который затем распределяется на социальные нужды, обустройство деревни и социальную помощь. Благодаря этому в деревне с населением в 3000 человек разбит внушительный парк, созданы зеленые зоны, построен современный спортивный центр, отремонтированы школы (которые содержит также община), построены сотни жилых домов. Продукты питания в местных магазинах можно приобрести по сниженным ценам.
Спортивный центр в Маринеладе Фото: NACLE2
Каждый член нашей общины знает, куда тратятся деньги, вся отчетность полностью открыта для них, – продолжает Хуан Гордильо. По его словам, коммуне удалось избавиться от проклятья современного капиталистического мира – ипотечной кабалы. Всего община уже построила самостоятельно более 350 жилых домов. Член общины, живущий в таком доме, платит за него кооперативу всего около 15 евро в месяц. Срок платежа при этом распределен на 70 лет – то есть, стоимость дома определена в 12 600 евро.
В принципе, для жизни в нашей деревне деньги играют второстепенную роль, – считает мэр Мариналеды. Кстати, Гордильо – единственный чиновник в общине, которого она полностью содержит. При этом у него нет ни персональной, ни личной автомашины. Чтобы выехать из общины, он пользуется общественным транспортом – автобусом и железной дорогой. Иногда его кто-нибудь подбрасывает.
Гордильо каждый день на работе и каждый день встречается и принимает жителей общины. Он коммунист, и призывает членов общины активно голосовать за представителей компартии на выборах в региональный парламент”.
Жилые дома, построенные общиной
“Санчеса Гордильо со всей уверенностью можно назвать человеком-эпохой, – пишет издание mestovstrechi.es. – Он стал мэром Мариналеды на первых же муниципальных выборах после смерти Франко, и по сей день в поселке не нашлось кандидата, который бы приблизился по популярности к мариналедскому Че. С великим революционером Гордильо роднит не только внешнее сходство, но и радикализм позиций. Мариналедский мэр не признает законов внешнего мира – он конструирует свою, параллельную реальность, иногда на грани анекдотичности. Шариково “Все взять и поделить” у Гордильо распространяется не только на герцогские угодья. Например, несколько лет назад его крупно оштрафовали за очередную эксцентричную выходку: мэр купил себе абонемент на платный спортивный канал и пустил его трансляцию по деревенскому телевидению, чтобы все жители могли наслаждаться бесплатным футболом.
Перед мэрией Мариналеды гордо развеваются флаг города, флаг Андалусии и флаг Республики, а в кабинете главы городской администрации на месте обязательного портрета короля гордо висит, разумеется, Че. Портреты главного революционера ХХ века можно встретить и на спортивном комплексе, и на стенах, ну и куда ж без проспекта Че Гевары, пересекающего весь этот крохотный островок сюрреализма.
В Мариналеде нет священника и нет официальных празднований Святой Недели – ее заменяют концерты и дебаты. Здесь нет полиции. Тремстам пятидесяти тысячам евро, которые муниципалитет ежегодно экономит на зарплате полицейского, содержании участка и автомобиля, здесь находят другое применение. Например, тратят их на обслуживание одной из местных достопримечательностей – летнего бассейна.
Казалось бы, что может быть удивительного в муниципальном бассейне… Однако мариналедский комплекс легко может дать фору какому-нибудь провинциальному аквапарку. Бассейнов в нем несколько: детский “лягушатник”, другой – чуть побольше, третий – для игр в воде – и еще один огромный, олимпийский для плавания. Но отнюдь не в этом уникальность комплекса. Каждый желающий, будь то житель поселка или гость, может купить в него годовой абонемент за… три евро – сумму, которой не хватило бы и на одно посещение любого другого муниципального бассейна страны.
В чем причина такой слепой преданности жителей Мариналеды своим коммунистическим идеалам? Наверное, в том, что в рамках этого муниципалитета коммунизм действительно работает. Система функционирования проста: все решения принимаются на общем собрании, которое здесь называют Ассамблеей. Жители решают, что им на данный момент нужнее – строительство детского сада или проведение канализационных работ. Детский сад в Мариналеде тоже, кстати, коммунистический: он обходится родителям в двенадцать евро в месяц, включая питание.
Система распределения труда также проста и знакома многим из нас с детства под вывеской “колхоз”. Здесь ее называют “кооператив”. Таких кооперативов несколько, они занимаются обработкой земли и изготовлением консервов из артишоков. По вечерам по городу проезжает мегафономобиль, оповещающий о том, какие виды работы есть на завтра. Любой житель деревни может поучаствовать в посеве или сборе урожая, рабочий день составляет 6,5 часов, оплата – 47 евро. Эти 47 евро получают не только “колхозники”, но и почтальон, и муниципальный архитектор, и сам мэр за работу учителем истории”.
“Легендарного мэра Гордильо мы смогли поймать лишь на третий раз, когда проходили мимо ратуши, – пишет в своем Живом Журнале Александр Беленький. – Вокруг Хуана Мануэля Санчеса выстроилась небольшая очередь, люди всё время подходили, о чём-то спрашивали или рассказывали, он давал советы и обещал разобраться, помочь. Я так и не смог задать достойный вопрос, но придумал его только теперь. Почему в Мариналеде работает то, что оказалось нежизнеспособным в десятках стран, даже больших и могущественных? Как всё это, чёрт побери, крутится?
Видео
Julian Sanchez, https://youtu.be/ZOEG4lmVp7Y
Жильё стоит тысячу рублей в месяц, у всех гарантированный доход и главное достижение человечества — бесплатный интернет. Как же так? Почему у них получилось то, что ни у кого не получается? Мы 70 лет пытались и лоханулись, а испанцам — удалось. При этом Андалусия – беднейший регион континентальной Испании, уровень безработицы в иных деревнях достигает до 40% населения. Конечно, здесь непросто увидеть картины отчаянной нищеты, но разруха присутствует, и не только в головах.
Когда-нибудь, вспомните мои слова, про историю Мариналеды снимут фильм, который побьёт все кассовые сборы. Гордильо семь раз побывал в тюрьме и пережил два покушения. Тем не менее его амбиции идут дальше пределов отведённой ему территории: “Утопии не химеры, а самые благородные человеческие мечты. Мечта о равноправии, мечта о том, что у каждого должно быть жильё, потому что мы люди, а не предметы одежды, на которых можно заработать; мечта о том, что природные ресурсы, например энергия, не должны принадлежать международным корпорациям, а должны принадлежать людям. Все эти мечты мы бы хотели воплотить в жизнь. Для начала там, где мы живём, при этом осознавая, что мы везде окружены капитализмом; а затем в Андалусии и во всём остальном мире”.
Тут есть терминал с базой данных Андалузского центра занятости. Такие компьютеры по закону должны быть установлены в администрации каждого населённого пункта, чтобы ищущий работу человек смог найти лучшие предложения: база объединяет всю Испанию и нередко те, кто находит себе труд по душе, переезжает в другой город. Стоит ли говорить, что в Мариналеде терминал не пользуется популярностью?
Время взглянуть на деревушку сверху. Поднимаю квадрокоптер и рассматриваю окрестности. Со времён, когда была сделана аэрофотография на обложке этого поста, многое изменилось, Мариналеда выросла. Тогда только начинали строиться “социалистические” домики, теперь квартал занимает несколько улиц. Вон они, вдалеке, с одинаковыми красными и коричневыми крышами. Футбольный стадион, несколько теннисных кортов, воллейбольные площадки – и бескрайние рощи оливковых деревьев, источник богатства. Как это “нет работы”, когда вокруг столько непаханой земли!
Три бассейна. Летом по выходным возле них не протолкнуться, деревня лежит далеко от моря, но и ехать к нему не нужно, курорт – у тебя дома. Громкая музыка, знойные испанские красотки в мини-бикини, коктейли – или вы думаете, что коммунисты не развлекаются? За всё время, проведённое в этом месте, я ни разу не слышал слово “запрещено” или “нам нельзя”. И пожалуй это самое главное отличие от всех прочих, известных миру “красных” режимов. Потому что здесь система для человека, а не человек для системы. В это верят в Мариналеде.
Удивительно, но сорок лет спустя те же самые люди продолжают работать на своей, доставшейся с таким трудом земле. Постарев, они не ушли на покой и не обленились. Для них не существует “маньяна” (завтра), есть только “ой” (сегодня). В Мариналеде делают отличный продукт, но большую часть денег они зарабатывают, перепродавая оливковое масло высшей категории итальянцам: они выпускают его под своими брендами. Сами разливают уже попроще: в мире ценится итальянское масло, и за такие же деньги они своё не продадут.
Ещё один кооперативный завод, по производству консервированных овощей. Артишоки, перцы, бобы, всё это собирается на местных угодьях, закатывается в банки и разлетается по всей Испании. Пиво в местном баре тоже особенное: Бандольера, что значит “бандитка”, крафтовое пиво социалистического кооператива”.
Впрочем, критики успехов “красной деревни” тоже есть и они отмечают, что само существование коммунистического оазиса было бы невозможным как минимум без потворства правительства Андалусии, бесплатно поставляющего в поселок строительные материалы и позволившего экспроприацию земель у законных владельцев. И что красивая сказка о диктатуре пролетариата, скорее всего, не переживет своего духовного и политического лидера, который позволяет мифу о равенстве держаться на государственных субсидиях. Но, тем не менее, в нынешние кризисные времена для кого-то и такой оазис коммунизма может оказаться гораздо привлекательнее “звериного оскала капитализма” вокруг.
“Ребята молодцы, – комментирует ideal_happines. – Я думаю, что коммуны эффективны в небольших группах, 2500 человек совсем немного, все друг друга контролируют. Если люди нацелены работать, а не заниматься урыванием власти, то все возможно. Насколько я понимаю, у нас все развалилась из-за излишней политизированности. Во главу угла ставилась мощь страны, а совсем не счастье отдельного человека. Если бы оборонка производила больше мясорубок, пылесосов, стиральных машин и всего такого, люди бы меньше возмущались и больше работали. Ну, мне так кажется. Послушаешь родителей, так они только и делали, что в очередях стояли. Когда тут жить и работать, непонятно”.
“В Израиле было много киббуцев. – пишет mimafi. – Но они были не полностью самоокупаемыми, их государство поддерживало. Да и то, как только уровень жизни в стране вырос, киббуцы стали загибаться: все, кто поумней и поамбициозней, из них бежали, потому что в киббуце есть потолок, и выше него не прыгнешь. Сейчас большинство киббуцев либо преобразовались в разные рыночные образования, либо живут сдачей в аренду – продажей своей земли”.
“Это подтверждает то, что все зависит не от системы, а от человека, – отмечает nimius. – Человек может испохабить всё что угодно, каким словом это не назови. Но, при желании, может и создать всё что угодно. Анархия, например, это утопия, по той причине что, к сожалению, уровень развития людей в обществе не одинаков, кому то надо больше, кто-то считает себя хитрее и так далее. Здесь же, видимо в ходе классовой борьбы, в деревушке остались однодумцы, люди схожие по духу и базовым ценностям. Поэтому и работает”.
Купель.
